Антисанкции против США. Как сделать их эффективными
«Материал впервые был опубликован на сайте Московский центр Карнеги.»
В ближайшее время Госдума рассмотрит законопроект об ответных мерах на последний пакет американских санкций, ударивший (правда, не сильно) по алюминиевой промышленности России. Законопроект уже подготовлен и опубликован. Он выдержан в соответствии с лучшими традициями семейной ссоры – законодатели постарались внести все предложения, которые максимально навредят обеим сторонам, при этом отказавшись принимать окончательные решения и предлагая правительству РФ сделать за них выбор из предложенного токсичного ассортимента.
Основная идея пакета – разорвать экономические отношения с США по большому числу направлений. В принципе, наши отношения со Штатами и так весьма ограничены – наш товарооборот составляет всего 4% объема внешней торговли России и 0,4% внешней торговли США. К тому же структура торговли несимметрична: мы поставляем в США в основном сырье и биржевые товары (исключение составляют реактивные двигатели примерно на $300 млн в год), в то время как США поставляют нам технологии и оборудование, машины и электронику, лекарства, табак, алкоголь, продукты питания.
Обратная уязвимость
Предлагаемые антисанкции и в силу структуры товарооборота, и в силу десятикратной разницы в доле партнера в общем объеме торговли намного сильнее ударят по самой России. Как бы ни были важны поставляемые Россией минеральные продукты (надо признать, что Россия является ключевым поставщиком кобальта, сурьмы, молибдена и, конечно, титана для США), им найдется замена на мировом рынке. России будет сложнее найти сбыт для своего сырья, чем США – заменить поставщика.
Особенно курьезно будет обстоять дело с попыткой ограничить экспорт российского титана в США. Во-первых, на поставки с «ВСМПО-Ависма» завязан концерн Boeing, который обеспечивает около 40% российского летного парка (видимо, в ответ он прекратит не только поставки новых, но и обслуживание уже имеющихся самолетов). Во-вторых, вокруг СП ВСМПО с Boeing сегодня строится школа российских инженерных кадров и поддержка мирового уровня технологий в самолетостроении. И наконец, 85% ильменита для производства титана мы получаем с Украины – не хотим же мы, в самом деле, одновременно лишить сбыта одно из наиболее продвинутых технологических предприятий в России, оставить отечественное авиастроение без источника кадров и технологий и параллельно дать шанс не любимой Кремлем Украине заполучить все это себе?
Также нет большого смысла вводить запрет на поставки в США ракетных двигателей. Американцы покупают их не из-за уникальности, а из-за дешевизны. Отказ от поставок лишит наше двигателестроение требовательного заказчика, валютной выручки и стимула развиваться; американцев он заставит перейти на других поставщиков, возможно – развить свое производство, попутно пригласив еще пару сотен наших специалистов на работу – и каждый из них станет создавать добавленную стоимость Америке, а не нам.
Примерно так же обстоят дела и с запретом на ввоз американских товаров. Да, соблазнительно закрыть ворота перед бурбоном, американским пивом и сигаретами, едой (качество которой значительно ниже, чем в ЕС). Но американские поставщики, в чьем обороте российский рынок едва ли составляет 1–2%, не заметят такой грозной меры (собственно, даже европейские поставщики продовольствия на российский рынок, который занимал у них более 10%, не заметили антисанкций и нарастили объемы выручки и продаж в год их введения). А вот российские потребители, привыкшие к американским товарам, пострадают – справедливости ради, тоже не слишком сильно, но какой смысл это вообще затевать?
Особые проблемы будут с запретом на импорт американских лекарств. Нет сомнения, что американская фармацевтика является лидером мировой индустрии; множество лекарств, производимых американскими компаниями, уникальны, большинство других действуют на порядок эффективнее своих дженериков, особенно (как ни грустно это признавать) произведенных в России.
Нашей фармацевтике еще долго расти до уровня лидеров – в этих условиях введение ограничения на ввоз лекарств будет означать удар по своим же гражданам. Американские фармацевтические компании легко переживут потерю – их рынок превышает пять миллиардов человек и составляет около $450 млрд. 145 млн россиян и $600 млн в год, на которые в Россию ввозится американских лекарств, – это 0,41% их рынка, в 10 раз меньше среднегодовой волатильности продаж.
Остальной букет предложений даже не хочется обсуждать. Чего стоит, например, идея «выдворить» из страны граждан США, работающих в российской науке и бизнесе? Интересно, задавали ли себе вопрос депутаты, почему конгрессмены в США не додумались до выдворения граждан России, работающих в Кремниевой долине или банках Нью-Йорка? Пора бы понять, что в современной экономике сотрудников нанимают, если они приносят пользу. Ответить на санкции США нанесением самим себе вреда, изгнав приносящих пользу специалистов, – весьма своеобразная мера.
Максимизировать зависимость
Атаковать страну, чей экономический потенциал в 15 раз, а объем международной торговли в 10 раз больше, страну, которая участвует в мощнейших экономических блоках и является членом всех ведущих цепочек создания стоимости, методом эмбарго не только неэффективно, но и вредно для самих себя. Фактически такая атака будет продолжением американских же санкций – по крайней мере в том, что касается эффекта.
В соревновании (борьбе, конкуренции – как угодно) с США задачей России сегодня не может быть «навредить противнику» – это невозможно в принципе, и даже малый вред США обернется большим вредом себе. Задача должна быть прямо противоположной – максимизировать свою пользу, по возможности за счет США, но в крайнем случае – совместно с США.
Начать стоит с того, чтобы сделать потенциальные санкции США против России в будущем существенно менее вероятными и значительно более ограниченными. США до сих пор тщательно обходили (и будут обходить – у них демократия) любые меры, которые рикошетом ударят по американскому бизнесу или потребителям. Потребителю в Америке мы мало что можем предложить. Значит, надо максимально завязать американский бизнес на Россию.
Начать можно с попытки привлечь крупнейшие американские корпорации и корпорации ближайших союзников США в российский бизнес через продажу им крупных пакетов акций. Конечно, чтобы, например, Alcoa купила 24,9% «Русала», а BHP Billiton или Xstrata – 24,9% «Норильского никеля», потребуется совершать сделку по британскому праву и в рамках холдинга, расположенного вне России, возможно – в США. Не будет достаточно таких условий? Дадим государственные гарантии защиты собственности новых миноритариев по международному праву – в конце концов, мы держим почти $100 млрд в американских бумагах, пусть они будут обеспечением. Почему нет?
Эти условия позволят улучшить корпоративное управление внутри России, компании получат доступ к последним технологическим инновациям и обеспечат себе преференционные рынки сбыта, им больше не будут угрожать санкции и торговые барьеры. Кроме того, легко можно сделать так, что средства от продажи пойдут в бюджет России почти полностью – наши олигархи всегда были готовы делиться со страной.
За 24,9% «Норильского никеля» можно выручить сегодня более 400 млрд рублей – на 30% больше размера федеральных ассигнований на науку в России в год. Если сделать 10–15 подобных сделок, то мы не только обезопасим свою промышленность и привлечем в нее лучшие современные технологии, мы получим удвоенное финансирование науки на 15–20 лет вперед и сможем кардинально продвинуть свой уровень разработок и свое положение в современном научном мире.
Помимо этого, можно предложить американским и европейским компаниям идеальные условия для размещения сборочных и инженерных центров (Boeing – отличный пример, как это можно делать в России), создать совместные логистические хабы и транспортные узлы (о пресловутом северном шелковом пути можно даже не говорить, это малоосуществимая мечта; но достаточно создать условия для транспортировки по коридорам между Балтийским и Черным и Белым морями).
Можно попробовать втянуть американцев и европейцев на свою территорию для первичной переработки сырья, поставляемого нами в Европу и США; можно локализовать не только производство Ford и General Motors, но и всех корпораций, поставляющих в Россию и близлежащие страны машины и оборудование, лекарства и технологии, например, воспользовавшись индийским принципом: хочешь продавать в России – оставляй 30% в качестве инвестиций. При этом, повторюсь, правильно будет услышать и выполнить требования иностранцев по защите их прав и оптимизации законодательства – это даст мощный толчок развитию собственного правового поля.
Не стоит думать, что американские компании не воспользуются предоставляемой возможностью – бизнес циничен, перед Второй мировой войной американские сталепроизводители полулегально продавали сталь в Японию, невольно готовя ее агрессию против США. Более того, можно быть уверенными, что Россия обретет в лице крупных промышленников США и Европы верных лоббистов – не надо будет вмешиваться в американские выборы и тратить миллиарды на вещание RT, все будет сделано за нас.
Обучение у противника
Разумеется, и США, и Европа будут относиться к России тем лояльнее, чем больше их граждан будет находиться на российской территории. В этом смысле необходимо не только в одностороннем порядке принять решение о безвизовом въезде в Россию граждан ЕС и США и бессрочном их праве на пребывание на основе простого уведомления, не только инвестировать большие средства в создание туристической инфраструктуры и рекламу туризма в Россию, но и полностью открыть рынок труда для граждан этих стран (а также Канады, Австралии, Великобритании, Норвегии) – отменить разрешение на работу и квоты полностью.
Весь смысл таких квот и разрешений – в защите собственного рынка труда от более дешевой внешней рабочей силы. Но в упомянутых странах зарплаты выше – если уж российский работодатель станет приглашать на работу американца, значит, польза от него перевешивает переплату. Российский рынок труда можно и нужно сделать привлекательным для специалистов из развитых стран – в частности, следует удерживать налоговую нагрузку на них на низком уровне.
Задачей номер один надо видеть создание в России современной информационной индустрии с домицилиацией крупнейших компаний из области информационных технологий, привлечением ведущих специалистов и инвесторов. Для этого нужно не только создавать инфраструктуру, но и обеспечивать компаниям комфортные условия работы и защиту. Можно создать для всех компаний из сектора особые (крайне упрощенные, не допускающие толкований и льготные) условия налогообложения, а контроль за ними вывести в отдельное специализированное подразделение ФНС; принять закон о статусе иностранного менеджера/инвестора, предусматривающий иммунитет, кроме случаев особо тяжких преступлений против личности, защиту интересов на уровне международного права, государственные гарантии инвестиций и прочее.
Очень важно создать в России систему международного научного сотрудничества. Часть средств на финансирование науки и образования надо потратить на предоставление беспрецедентных льгот университетам из числа ста ведущих в мире при открытии ими своих кампусов в России. Бесплатно должна предоставляться недвижимость, деятельность должна быть освобождена от налогов, для ввоза оборудования и материалов должен быть установлен режим fast track, проживание иностранных специалистов должно субсидироваться.
В случае создания интеллектуальной собственности на территории России государство должно выплачивать создателям бонус. На крупных ученых в США и Европе необходимо начать масштабную охоту, поставив себе целью в течение десяти лет привлечь в страну, не жалея средств, не менее ста крупных ученых с мировым именем и передовыми разработками в каждой значительной области современной науки. Разумеется, это будет означать инвестиции в строительство лабораторий; разумеется, это невозможно без полной свободы интернета и особого статуса приглашенных ученых – но уже через несколько лет инвестиции многократно окупятся.
Крайне важным ответом на санкции США будет не увеличение количества запрещенных сайтов и социальных сетей в интернете, а, наоборот, объявление режима полной открытости и предоставление комфортных условий для всех создателей интернет-приложений. Мы не только не должны блокировать Telegram, провоцируя своих граждан уходить в VPN, мы должны открыто пригласить в Россию авторов Wikileaks и подобных сайтов, создателей секретных чатов, разработчиков систем поиска, сбора и публикации информации, в том числе компрометирующей, открывающей реалии западного мира.
Нам нечего бояться – объем и так известного компромата на российскую власть огромен, а на ее рейтинг он не оказывает никакого влияния. Другое дело – власть в западных, демократических странах. Если Россия станет столицей свободного интернета, западные демократии будут с тревогой следить за тем, что делают свободные расследователи из Москвы или Петербурга и какую информацию им удастся добыть.
Да, предлагаемые действия будут выглядеть совсем не как «симметричные» меры, совсем не как санкции – и кто-то даже сможет сказать, что Россия испугалась. Но давайте не будем забывать о нашей конечной цели – преодолеть катастрофическое отставание от развитых стран и наконец получить основания для ведения с ними диалога на равных, а где надо – и с позиции силы. А для этого придется учиться у Запада, перенимать их технологии и методы работы, забирать у них лучших ученых и менеджеров, бизнес и наработки.
Это будет напоминать традиционную российскую тактику – исторически Россия всегда была не готова к большой войне (так же как мы сейчас – к конкуренции с США), всегда пускала врага далеко на свою территорию (а 200 лет назад была сдана даже Москва), всегда тратила много времени и сил на то, чтобы перестроиться, перевооружиться, научиться воевать, научиться в первую очередь – у врага. И только потом переходила в наступление и выигрывала войну. Нам пора забыть про попытки бросаться с шашками на танки и вспомнить, как играть вдолгую, рассчитывая на стратегический успех. А об антиамериканских санкциях поговорим, когда наши ВВП хотя бы сравняются.
Запуск производства опытно-промышленных серий препаратов компании Pfizer на заводе «Полисан». Фото: Светлана Холявчук/Интерпресс/ТАСС
