Блокчейн и его влияние на финансовые рынки
Movchan's Group
Jul 3, 2022Блокчейн — возможно, одна из главных технологий современности, способная кардинально перестроить сложившуюся модель работы финансовых рынков. В основе ее лежит принцип децентрализации. Он исключает как медлительных и дорогих посредников, так и регулятора, который монополизирует учет и верификацию любой операции.
На первый взгляд, у блокчейна одни плюсы: он позволяет существенно сократить время расчетов и исполнения сделок, включить в них самые разные условия и проследить за их неукоснительным исполнением, а также токенизировать любой актив для продажи на торговой площадке. Несмотря на очевидные преимущества блокчейна и запрос финансовых организаций на инновации, до полного перехода на эту технологию финансовым рынкам потребуются десятилетия. Виной тому — целый набор технических, законодательных и регуляторных моментов, которые тормозят внедрение блокчейна.
Как работает блокчейн?
Традиционная архитектура финансовых рынков предполагает, во-первых, наличие единого регулятора, в чьей компетенции:
- определение курса развития рынка, установление единых правил для всех участников и контроль за их соблюдением
- рассмотрение жалоб сторон и защита их интересов
- выдача доступа к рынкам через лицензирование и ведение реестров, применение мер к нарушителям.
Во-вторых, в разные моменты к практически любой сделке подключаются разнообразные посредники, которые предоставляют участникам свою инфраструктуру, услуги и гарантии исполнения договоренностей, точности расчетов между сторонами или с третьими лицами.
Идею, как избавить финансовые рынки от этих ограничений, еще в 2008 году высказал анонимный пользователь, подписавшийся Сатоши Накамото. В White Paper (документ с основной информацией о продукте) первой в мире криптовалюты биткоин, эмиссия которой происходит без участия регулятора и вне какой-либо юрисдикции, он предложил сделать все транзакции публичными, а равноправным участникам системы, в которой эта транзакция совершается, самим одобрять или отклонять ее. Предложения Накамото и легли в основу принципов работы блокчейна.
В блокчейне вся информация хранится на серверах и компьютерах — их называют узлами — по всему миру в виде цепочки блоков, причем каждый из них содержит идентичные данные. Любые изменения в записанной в блоках информации синхронизируются во всей цепочке. То есть выход из строя одного узла не влияет на функционирование сети, ведь он не содержит уникальных данных.
При этом все узлы блокчейна отвечают за запись нового блока информации. Если большинство узлов блокчейна подтвердит изменения, они будут внесены сразу во все блоки. Эта новация — отсутствие единого регулятора и его замена консенсусом большинства — стала «искрой, взбудоражившей и перепугавшей весь мир информационных технологий и покорившей его воображение», пишет Дон Тапскотт, канадский бизнесмен, адъюнкт-профессор бизнес-школы INSEAD и глава Blockchain Research Institute вместе с Алексом Тапскоттом в книге «Технология блокчейн. То, что движет финансовой революцией сегодня».
Сейчас в блокчейне много разных механик одобрения изменений. Их называют консенсусом. Одна из самых известных — доказательство выполнения работы (Proof-of-Work, PoW), предложенная Накамото для экосистемы биткоина. В этой механике добавление нового блока в блокчейн происходит путем решения сложной криптографической задачи. Цель — найти среди множества комбинаций ту, что позволит создать новый блок.
Ее поиск требует больших вычислительных и энергетических мощностей. Из-за трудоемкости его часто сравнивают с добычей полезных ископаемых и называют майнингом (от англ. mining — добыча ископаемых), а группу узлов, ищущих уникальную комбинацию, — майнинговым пулом. Результат поиска этой комбинации — преобразование произвольного массива данных в фиксированный выходной код, или хэш. Помимо уникальности, к коду предъявляется еще одно требование: он должен содержать в себе хэш предыдущей транзакции. Чтобы взломать такой код, злоумышленнику придется провести вычислительную работу, сопоставимую с майнингом. Так что временные, вычислительные и энергетические затраты делают взлом блокчейна слишком ресурсо- и трудоемким. В то же время само преобразование другие узлы могут легко проверить: из одного и того же массива данных всегда получается только один хэш.
Доказательство доли владения (Proof-of-Stake, PoS) — еще одна известная механика консенсуса. В PoS узлы запасаются нативной (выпущенной специально для задач данного распределенного реестра) криптовалютой конкретного блокчейна. Чем больше у узлов нативных монет и чем больше этих монет они способны «заложить», чтобы выступить гарантом создания нового блока, тем больше шансов, что блокчейн выберет эти узлы в качестве валидаторов вносимых изменений. В случае подтверждения блока валидаторы получат вознаграждение, а в случае нарушений потеряют свою «ставку». Поэтому такой процесс консенсуса принято называть стейкингом (от англ. stake — доля, ставка). PoS менее ресурсоемкий, чем PoW, однако у него есть свои недостатки. Речь о рисках концентрации нативной криптовалюты у определенных узлов.
PoW и PoS — самые известные типы консенсуса. На них работают две крупнейшие по капитализации криптовалюты — биткоин и Ethereum соответственно. Однако в проектах на блокчейне, связанных с финансами, применяются и другие механики. Например, в основе алгоритма консенсуса доказательства истории (Proof of History, PoH), разработанного для проекта децентрализованных финансов Solana, лежит криптографическое подтверждение хронологии событий. В нем каждому новому блоку присваивается своя временная метка (тоже хэш). Их наличие устанавливает жесткую последовательность изменений в блоках и синхронизирует узлы между собой через специальное расписание. Оно определяет, в какой последовательности узлы будут отвечать за создание новых блоков. Так обеспечивается их равноправие.
А в некоторых блокчейнах используются идеи и практики, схожие с теми, что распространены в мире финансов. Например, в консенсусе доказательства сжигания (Proof of Burn, PoB) принят механизм отправления криптовалюты на специальный адрес, который навсегда изымает их из обращения, то есть «сожжет». Это похоже на обратный выкуп собственных акций компаниями. В других валидацией блоков занимаются лишь те узлы, которые готовы поставить в качестве гарантии место на жестком диске (Proof of Capacity, PoC) или даже свою репутацию (Proof of Authority, PoA), что схоже с институтом банковских гарантий.
Идеи Накамото о том, каким должен быть блокчейн, со временем трансформировались. Госструктуры, компании и бизнес-консорциумы создали свои непубличные распределенные реестры. В них за валидацию блоков отвечают лишь узлы владельцев, они же раздают доступ в сеть. Один из таких примеров — платформы Contour Network и we.trade. Contour Networs (в 2024 году была приобретена сингапурским финтех-стартапом Xalts и стала частью его инфраструктуры) на блокчейне Corda основана консорциумом крупнейших банков, среди которых были ING, Citi, Standard Chatered, HSBC и т. д. Contour Network была создана для оцифровки аккредитивных расчетов в торговом финансировании. Блокчейн использовали 50 банков и корпораций, участвующих в международной торговле и внеэкономической деятельности. Платформа we.trade, созданная 12 банками, среди которых Santander, Societe Generale, Deutsche Bank, CaixaBank и т. д., на блокчейне IBM, также предоставляет цифровые сервисы в торговом финансировании. Еще один пример — «семья» проектов на блокчейне от IMB. Все они реализуются в партнерствах с крупными игроками на различных рынках. Например, IBM Food Trust, который позволяет отслеживать происхождение и всю цепочку поставок продукта от фермы до прилавка, работает с Walmart. Наконец, многие центробанки сейчас разрабатывают или пилотируют третью форму денег — национальные цифровые валюты на блокчейне. Этой инфраструктурой, как правило, они планируют управлять самостоятельно.
Модель контролируемого блокчейна импонирует и регуляторам. Именно таким они видят будущее внедрение распределенного реестра на традиционных финансовых рынках. Например, Федеральный резервный банк Чикаго, один из 12 резервных банков США, входящих в Федеральную резервную систему, в защиту этой идеи приводит такой аргумент: в публичных блокчейнах трудноисполнимы требования KYC (Know You Client, «знай своего клиента») и AML (Anti-Money Laundering, «противодействуй отмыванию денег»). А Банк Англии напоминает: в случае распространения блокчейна на финансовом рынке он станет элементом его критической инфраструктуры, поэтому и регулироваться он должен так же строго, как и другие его элементы.
Почему блокчейн привлекателен для финансовых рынков?
Современный финансовый рынок имеет сложную структуру. Например, американский экономист Фредерик Мишкин, профессор Колумбийской бизнес-школы, в своей книге «Экономическая теория денег, банковского дела и финансовых рынков» выделяет следующие сегменты финансового рынка:
- долговой (рынок облигаций)
- фондовый (рынок акций)
- денежный (валютный, сделки носят краткосрочный характер)
- рынок капитала (рынок «длинных» денег).
Кроме того, он отмечает, что сделки могут совершаться как на организованных площадках (биржевых рынках), так и вне их (внебиржевых рынках). Автор разделяет рынки на первичные, где актив продается впервые (например, в ходе IPO) и вторичные, где активы свободно перепродаются участниками рынка (например, ценные бумаги в свободном обращении). Также он пишет, что на финансовых рынках не только совершают сделки с валютами, привлекают краткосрочное и долгосрочное финансирование или торгуют ценными бумагами, но и другими активами (например, сырьем, зерном и другими товарами сельского хозяйства, драгметаллами и т. д.) — их часто называют «коммодитиз».
Инфраструктура современного финансового рынка также многообразна. Эти сегменты рынка обслуживают биржи и внебиржевые торговые площадки, клиринговые центры, регистраторы, депозитарии, брокерские, дилерские и управляющие компании, на нем совершают операции регуляторы, коммерческие банки, эмитенты, маркет-мейкеры, конечные продавцы и покупатели.
Развитая инфраструктура и законодательство, обеспечивающие отлаженное взаимодействие между профучастниками, не спасают финансовые рынки от проблем. Напротив, порой эти достоинства оборачиваются трудностями. Одна из постоянных проблем — так называемое «операционное трение», то есть ситуация, когда процессы замедляются из-за необходимости вписываться в строгие процедурные и регуляторные рамки, пишут аналитики UBS в White Paper «По направлению к цифровым рынкам капитала» (есть у редакции).
Другая проблема — сильная зависимость рынков от посредников на всех этапах сделки. Эта зависимость увеличивает издержки профучастников и связывает часть доступной им ликвидности. Третья — длительный и часто неэффективный цикл урегулирования расчетов (сеттлмент), который приводит к временным разрывам между заключением сделки и ее исполнением. Наконец, законодательные и правоприменительные различия между юрисдикциями лишь усугубляют перечисленные проблемы в случае трансграничных транзакций и одновременно создают почву для регуляторного арбитража, перечисляют аналитики UBS.
Использование блокчейна на финансовых рынках могло бы снять эти проблемы. Во-первых, хранение информации в общедоступном децентрализованном реестре, применение механик консенсуса для согласования изменений и внедрение смарт-контрактов в клиринговую и расчетную инфраструктуру для автоматизации процессов и контроля за исполнением условий сделок ежегодно уменьшало бы совокупные операционные расходы профучастников на $15-20 млрд, подсчитали аналитики Boston Consulting Group (BCG).
Во-вторых, вместо привычных циклов урегулирования расчетов Т+1 и Т+2 (сделка завершается через один или два рабочих дня соответственно) в посттрейде доминировал бы паттерн Т+0: сделка считалась бы закрытой, когда узлы одобрили добавление в сеть нового блока, напоминают аналитики американской консалтинговой компании Oliver Wyman. Причем речь шла бы не о часах, а о секундах. В 2024 году крупный агрегатор данных о криптовалютах CoinGecko замерил среднее максимальное число транзакций в секунду (TPS, transactions per second) блокчейнов, работающих на разных механиках консенсуса, и выяснил, что самый быстрый блокчейн Solana способен обрабатывать до 1053 транзакций в секунду. Для сравнения: среднесуточная максимальная скорость разработанного Telegram блокчейна TON была оценена в 175,5 TPS, Ethereum — в 22,7 TPS, Bitcoin — в 10,7 TPS.
В-третьих, алгоритмы консенсуса позволили бы узлам коллективно проверять и согласовывать добавление нового блока, делая сеть устойчивой к киберрискам и защищая вносимую информацию от манипуляций и мошенничества как со стороны одного из участников сети, так и извне. Таким образом повсеместное использование блокчейна сняло бы необходимость в едином регуляторе, без которого сейчас не могут обходиться финансовые рынки.
В-четвертых, смарт-контрактам можно было бы передоверить все функции надзора: сделки выполнялись бы лишь в том случае, если бы они соответствовали нормативным требованиям и процедурным рамкам конкретной юрисдикции или даже нескольких юрисдикций, рассуждают аналитики UBS. Это не только сняло бы проблемы «операционного трения» и регуляторного арбитража, но и способствовало развитию трансграничных операций и расчетов на финансовых рынках.
Дополнительный бонус блокчейна — возможность работать с токенизированными активами (цифровыми записями, подтверждающими права владения и распоряжения каким-либо активом), которые могли бы стать цифровыми аналогами как уже существующих и обращающихся на конвенциональных рынках финансовых инструментов, так и малоликвидных и трудно стандартизируемых активов (например, бриллиантов, недвижимости, предметов искусства и т. д.). «Каждая акция, каждая облигация, каждый фонд — любой актив — могут быть токенизированы», — считает главный исполнительный директор международной инвесткомпании BlackRock Ларри Финк.
В своем ежегодном письме инвесторам от 2025 года, озаглавленном «Демократизация инвестирования», Финк рассуждает так: «Что такое токенизация? Она превращает реальные активы — акции, облигации, недвижимость — в цифровые токены, которыми можно торговать онлайн... В отличие от традиционных бумажных документов, цифровые токены надежно хранятся в блокчейне, что позволяет мгновенно покупать, продавать и переводить их без обременительной бумажной работы или длительного ожидания… Это настоящая революция в инвестировании... Транзакции, которые сейчас занимают дни, будут проходить клиринг за секунды. И миллиарды долларов, которые в настоящее время обездвижены задержками в расчетах, могут быть немедленно реинвестированы обратно в экономику».
Почему финансовые рынки не перешли на блокчейн, если он такой удобный?
Несмотря на очевидные плюсы и преимущества блокчейна, финансовые рынки далеки от повсеместного внедрения технологии в свои рутинные процессы. Аналитики Oliver Wyman, BCG и Morgan Stanley и Deloitte выделяют несколько проблем, которые стоят на пути этой интеграции.
Во-первых, бесперебойная работа финансовых рынков, сопряженная с обработкой и хранением гигантского объема информации, ставит вопрос о масштабируемости и производительности блокчейна, а также об избыточном потреблении вычислительных мощностей, электроэнергии, природных ресурсов.
Во-вторых, при миграции финансовых рынков на блокчейн неизбежны технические ошибки и сбои, поэтому для снижения операционных рисков от всех профучастников потребуется параллельно поддерживать работоспособность традиционной инфраструктуры, обеспечить ее совместимость и синхронизацию с блокчейном. Именно на традиционную инфраструктуру придется перенаправлять торговлю в случае форс-мажора.
В-третьих, криптомонеты, в которых будут проходить цифровые расчеты, во многих юрисдикциях не считаются полноценным эквивалентом фиатным валютам. Это ставит вопрос о необходимости сегрегированных банковских счетов для профучастников, через которые те смогли бы заводить ликвидность на финансовые рынки на блокчейне и выводить ее с них, а также ведения отдельного реестра движения фиатных денежных средств на самом блокчейне.
В-четвертых, в отличие от блокчейна финансовые рынки живут в условиях жесткого регулирования. Появление на них внезапных геймчейнджеров (от англ. game changer — переломный момент, смена правил) вроде AirBnb в сфере гостеприимства и Uber на рынке такси, то есть компаний с кардинально иной бизнес-моделью, стартовавших под девизом «Сначала делай, а потом проси прощения», у регуляторов и способных изменить не только расклад сил на рынке, но и сами правила игры, практически нереально.
Любые инновации должны заблаговременно «получить благословение регуляторов», иначе они просто не будут внедрены, пишут аналитики Oliver Wyman. Кроме того, отраслевое сообщество до сих пор не стандартизировало блокчейны и механики консенсуса и не добилось их совместимости. Не были внесены и изменения в законодательство, которые бы однозначно трактовали спорные моменты. Например, когда сделка на блокчейне считается закрытой, требуется ли локализация данных пользователей в определенной юрисдикции, какой будет ответственность для нарушителей, как вносить изменения в блоки на основании судебных решений и т. д.
Наконец, чтобы осуществлять надзор за финансовыми рынками и противодействовать отмыванию средств и финансированию терроризма, регуляторы и правоохранители будут настаивать на внедрении в блокчейн процедур KYC и AML, которые позволят устанавливать связь между анонимными узлами и их реальными владельцами, отслеживать и анализировать денежные потоки. Ответ на вопрос, как сохранить анонимность транзакций в блокчейне и одновременно избежать утечек персональных данных пользователей при необходимости раскрывать информацию по запросу контролирующих органов, еще предстоит найти.
Аналитики Oliver Wyman выделяют наиболее вероятные сценарии точечного использования блокчейна в ближайшем будущем. На первом этапе будет происходить токенизация нестандартизированных и не торгующихся на конвенциональных площадках активов, цифровизация привычных финансовых инструментов, переход на цифровое подтверждение прав собственности на активы и цифровизация процедур KYC, ускорение сеттлмента (расчета по сделке), привлечение венчурного капитала в рамках pre-IPO для непубличных компаний, применение блокчейна и смарт-контрактов в синдицированном кредитовании.
На следующем этапе речь может пойти о получении, обработке и хранении больших массивов данных о финансовых рынках, ценообразовании и денежных потоках регуляторами, об автоматизации мониторинга рыночной концентрации и влияния отдельных игроков на движение рынков, подготовке и сдаче профучастниками нормативной отчетности через блокчейн. Причем внедрять такие инновации будут уже работающие на традиционных финансовых рынках игроки в коллаборации со стартапами из сферы блокчейна, криптовалют, финтеха.
Как сейчас используют блокчейн на финансовых рынках?
Проекты на блокчейне постепенно интегрируются в процессы и сервисы крупных игроков финансовых рынков. Так, в 2015 году у биржи Nasdaq появился проект Linq — собственная платформа на блокчейне биткоина для рынков частного капитала. В том же году Nasdaq сообщила и о первой сделке на Linq: непубличная компания Chain.com использовала блокчейн для выпуска и продажи своих акций частному инвестору. Это стало первой в истории частной эмиссией ценных бумаг в распределенном реестре, отмечала Nasdaq в релизе. Уже в 2017 году Nasdaq объявила о партнерстве с группой Citi. Она интегрировала блокчейн Linq в свои платежные решения CitiConnect и World Link для автоматизации обработки трансграничных платежей и ускорения сеттлмента транзакций на рынках частного капитала.
Кстати, похожий проект появился и у конкурента Citi — JPMorgan. Kinexys, платформа для международных расчетов финансовых организаций, теперь позволяет производить трансграничный обмен валют в парах доллар США — евро — британский фунт в режиме реального времени.
В 2018 году группа Швейцарской биржи (Swiss Exchange Group, SIX) запустила площадку для торговли цифровыми активами на блокчейне SDX. Она стала первой полностью регулируемой национальным законодательством биржей токенизированных активов и их центральным депозитарием. С тех пор совокупный объем эмиссии цифровых активов на SDX превысил 1,5 млрд швейцарских франков (или $1,7 млрд по среднегодовому курсу Национального банка Швейцарии за 2024 год), говорится в отчетности SIX за 2024 год.
Группа Deutsche Börse давно строит цифровую экосистему на блокчейне. В 2021 году она запустила платформу для токенизации активов D7, а с 2024 года — площадку для торговли цифровыми активами DBDX (Deutsche Börse Digital Exchange). В 2025 году принадлежащий Deutsche Börse центральный депозитарий Clearstream в связке со швейцарской «дочкой» группы Crypto Finance AG начнет предоставлять услуги по хранению биткоина и Ethereum для 2 500 институциональных инвесторов. Впоследствии Cleartream намерен расширить ассортимент криптовалют, а также предоставлять клиентам новые услуги на блокчейне — стейкинг, кредитование, брокерское обслуживание. Когда эти планы воплотятся в жизнь, клиенты Clearstream будут получать брокерские, расчетные и депозитарные услуги в режиме «одного окна», говорит руководитель отдела услуг для эмитентов и новым цифровым рынкам Clearstream Йенс Хахмейстер.
Происходит стремительная токенизация финансовых инструментов. Например, бонды, чей жизненный цикл от эмиссии по погашения проходит на блокчейне, стали рутиной к 2025 году. Цифровые облигации уже успели выпустить самые разные эмитенты: и международные финансовые институты (например, Всемирный банк, Европейский инвестиционный банк), и корпоративные эмитенты (KfW и HSBC), и даже государства (Словения).
Впрочем, не все проекты на блокчейне оказались успешными. Так, в 2022 году Австралийская фондовая биржа (Australian Stock Exchange, ASX) отказалась от планов модернизировать свою клиринговую и расчетную систему (Clearing House Electronic Subregister System, CHESS). Изначально биржа планировала перевести эти процессы на блокчейн и занималась этим проектом 7 лет. ASX потратила на разработку и тестирование блокчейн-решений около 250 млн австралийских долларов (или $168 млн). Неудача дорого стоила ASX: национальный регулятор обвинил биржу в введении инвесторов в заблуждение. По его версии, ASX умалчивала проблемы, возникшие при переходе на блокчейн, чем подорвала доверие к австралийскому фондовому рынку. В результате регулятор подал на биржу в суд.
Параллельно интеграции в традиционную финансовую инфраструктуру блокчейн остается основной средой для мира альтернативных финансов. На нем добываются, продаются и покупаются необеспеченные криптовалюты (биткоин, Ethereum, Dogecoin, TRON) и обеспеченные стейблоины (USDT, USDC), работают криптокошельки и криптобиржи (Binance, Bybit). На нем открываются и проекты в сфере децентрализованных финансов (Decentralized Finance, DeFi) — сервисы и приложения на блокчейне, которые предлагают такие квазибанковские услуги, как кредитование под залог монет, сберегательные продукты для крипторынка (Instadapp, Compound и др.), протоколы обмена одной криптовалюты на другую (Uniswap). Наконец, на блокчейне проходят и первичные размещения токенов (Initial Coin Offering, ICO), ставшие криптоальтернативой IPO. Некоторым стартапам на блокчейне удается привлечь крупные для данного рынка суммы. Например, Block.one на выпуске монеты EOS привлек более $4 млрд.
Слияние мира альтернативных финансов и конвенционального финансового рынка, инфраструктуры традиционных финансовых рынков и крипторынков на блокчейне происходит и в ином ключе — в виде появления криптодеривативов (срочных контрактов, позволяющих заработать на разнице курсов валют) или спотовых биржевых фондов, в основе обеспечения которых лежит криптовалюта. EY оценивал средний месячный объем торгов криптодеривативами в $1,33 трлн. А активы биржевых фондов США на биткоин превысили в 2024 году $100 млрд, пишет Cointelegraph со ссылкой на Bloomberg.
Когда блокчейн станет доминирующей технологией на финансовых рынках?
Несмотря на заинтересованность ключевых игроков финансовых рынков в инновациях, связанных с блокчейном, и разные формы коллаборации их с финтехом и криптоиндустрией, до безусловного принятия блокчейна как доминирующей технологии на финансовых рынках должны пройти десятилетия, уверены эксперты. Главный директор по инновациям Deloitte Джон Рафаэль в беседе с Фондом финансового образования и исследований (The Financial Education & Research Foundation, FERF) сравнил принятие распределенного реестра на финансовых рынках с развитием интернета, который долго тестировался внутри профессиональных сообществ и компаний, прежде чем стать массовым явлением.
В диссертации исследователя блокчейна Мелоди Ламарк на соискание степени магистра в Школе менеджмента Слоана Массачусетского технологического университета приводится тот же аргумент: «История не раз продемонстрировала: революционным технологиям, которые в конечном итоге изменили жизнь людей, потребовались годы разработки, и только на последних этапах включалось жесткое регулирование, что в итоге и стимулировало распространение технологии в обществе. Интернет был изобретен в 1969 году, а общественным достоянием стал лишь через 40 лет. На повсеместное внедрение стационарных телефонов ушло 37 лет, самолетов — 35 лет, мобильной связи — 24 года, а радио — 20 лет».
Так же, как и другим инновациям, блокчейну потребуется время для точечного тестирования, внедрения в промышленных масштабах, выработки законодательного регулирования, технических регламентов и стандартов. Среди экономистов, участников финансового рынка и представителей индустрии нет единства в вопросе, когда блокчейн станет доминирующей технологией на финансовых рынках. Пока озвучиваемые прогнозы с конкретными датами касаются лишь ближайших лет и отдельных направлений развития блокчейна. Например, аналитики Citigroup ждут, что к 2030 году будет токенизировано с использованием блокчейна частных активов на $4 трлн, а цифровой валюты — еще на $5 трлн. Этот шаг станет первым громким прорывом блокчейна в финансах, считают они.
